Я родилась в деревне Раменки в 1921 году. У отца с матерью 13 детей. Началась война – я работала в Голутвине в детском саду, сначала нянечкой, потом воспитателем. В детсаду радио, слышим: «Война!». С каждым днем все меньше и меньше детей приводили. Со мной еще раменские работали. Взяли мы с подружками сумочки и пошли пешком на Дивово. Пришли ночью и станцию не узнали, ее немцы разбомбили. Пошли дальше, в Раменки.
Стала я в колхозе работать. Мне было 20 лет. Все на себе испытала: косила траву косой, рожь крюком, овес – косой, на конной косилке работала, стога метала, рожь молотила. Была я звеньевой 4-й полеводческой бригады. Капусту, огурцы выращивали. И на ферме работала, за овцами и свиньями ходила.
На трудовом фронте тоже была. Вот тогда в мою жизнь вошли ПТР (противотанковые рвы), дзоты, окопы. Батурино, Романцево, Выселки. Была я боевая. Меня сначала назначили командиром отделения, потом командиром взвода. И хоть не шибко грамотная – политруком. Газеты читала, всех информировала о событиях на фронте.
Работали тяжело, с 8 до 8. Давали нам пайки. Молодые. Одеться хочется. Узнали мы однажды, что в Рыбное эшелон с Ленинграда придет. Хлебушка собрали и решили его на обновки поменять. Полая вода. Дошли до Рыбного пешком. И правда, два эшелона стоят. И предстало перед нами зрелище страшное: из вагонов мертвых выносят, и ходячие скелеты выходят, их тут же рвет на платформу. Глаза у них ненормальные от голода, взгляд неосмысленный. Мы сразу же забыли, зачем пришли, и весь хлеб им так отдали. Вышла исхудавшая женщина и мне голубую кофту протянула.
Немцы стали отступать, и нас домой отпустили. Пришел с фронта Сергей Макаров: в спине дырка, рука в локте не работает. Ухаживал за мной. Замуж за него вышла. Он – конюх, я – доярка. Всю жизнь в колхозе. В 1988 году он умер. Осталась я вдовой…
Стала я в колхозе работать. Мне было 20 лет. Все на себе испытала: косила траву косой, рожь крюком, овес – косой, на конной косилке работала, стога метала, рожь молотила. Была я звеньевой 4-й полеводческой бригады. Капусту, огурцы выращивали. И на ферме работала, за овцами и свиньями ходила.
На трудовом фронте тоже была. Вот тогда в мою жизнь вошли ПТР (противотанковые рвы), дзоты, окопы. Батурино, Романцево, Выселки. Была я боевая. Меня сначала назначили командиром отделения, потом командиром взвода. И хоть не шибко грамотная – политруком. Газеты читала, всех информировала о событиях на фронте.
Работали тяжело, с 8 до 8. Давали нам пайки. Молодые. Одеться хочется. Узнали мы однажды, что в Рыбное эшелон с Ленинграда придет. Хлебушка собрали и решили его на обновки поменять. Полая вода. Дошли до Рыбного пешком. И правда, два эшелона стоят. И предстало перед нами зрелище страшное: из вагонов мертвых выносят, и ходячие скелеты выходят, их тут же рвет на платформу. Глаза у них ненормальные от голода, взгляд неосмысленный. Мы сразу же забыли, зачем пришли, и весь хлеб им так отдали. Вышла исхудавшая женщина и мне голубую кофту протянула.
Немцы стали отступать, и нас домой отпустили. Пришел с фронта Сергей Макаров: в спине дырка, рука в локте не работает. Ухаживал за мной. Замуж за него вышла. Он – конюх, я – доярка. Всю жизнь в колхозе. В 1988 году он умер. Осталась я вдовой…
